Крестный ход из Барнаула в Коробейниково 2014 года к чудотворной иконе Божией Матери Казанской-Коробейниковской стал 16-м по счету и моим личным юбилейным – десятым. По благословению Преосвященнейшего Сергия, епископа Барнаульского и Алтайского, он отправился в дальний путь 29 июня после ранней Литургии в 8:30 от Покровского кафедрального собора г. Барнаула и прибыл в село Коробейниково 5 июля в 14:30 под непрерывный звон церковных колоколов Казанского храма.

Идти было трудно: докучали комары и мошки, которых расплодилось после июньского наводнения в бассейне реки Оби немерено. Приходилось пользоваться антикомариными мазями и распылителями. Солнце также палило нещадно. В Алейске некоторых из нас «порадовала» холодная ночь. В Усть-Пристани ночью душили комары и духота. В Елбанке под утро традиционно прошел ливневый, хотя и кратковременный дождь.

Молитва

И в этих условиях особенно помогала соборная молитва. Один только пример. Во время пения Иисусовой молитвы ко мне присоединялись разные люди: девушка с закрытым платком лицом (сильно обгорела), врач Татьяна из Горняка и другие люди, и когда мы пели молитву вместе, время словно останавливалось, замирало, продлеваясь в вечность, ноги шли сами, а тело словно летело, забывало об усталости. На остановках соборно пелись акафисты, в основном Казанской-Коробейниковской иконе Божьей Матери – ежедневно по нескольку раз. Служились также водосвятные молебны.

У поклонного креста перед Усть-Пристанью нас традиционно встречал настоятель местного строящегося храма иеромонах Никандр (Речкунов), и мы перед иконой святого праведного Иоанна Кронштадтского прочитали акафист, после чего все приложились ко кресту и отец Никандр каждого окропил святой водой.

Изменения в маршруте

Впервые за десять лет были внесены незначительные изменения в маршрут: вместо Чистюньки третью ночь ночевали в райцентре Топчиха в 16 километрах от Змеиногорского тракта, что принесло определенные дополнительные хлопоты организаторам по перевозке людей до Топчихи и обратно. Впрочем, был и плюс: дополнительная Божественная литургия, так как в Топчихе есть храм во имя Архистратига Божия Михаила. Настоятелем здесь иерей Иоанн Попович, славящийся своим гостеприимством и хлебосольством. Не был исключением и этот раз. В Топчихе, как и в Чистюньке, нас ждал ужин не только с горячим блюдом, но и с салатом из овощей и винегретом. Спаси, Господи, отца Иоанна и помоги в его трудах по возведению нового храма. Да не оскудеет рука дающего!

Трапеза

Впрочем, грех было жаловаться на трапезу в продолжение всего крестного хода. Первоначально предполагалось, что не будет горячего питания, – только кипяток и, в лучшем случае, сухой паек. Однако организаторам все же удалось наладить работу полевой кухни – гордости Коробейниковского крестного хода, так что нас кормили и кашами с овощами и консервированной рыбой, и супами (борщами), и лапшой «Ролтон». Голодающих не было, никто не роптал. Кроме того, традиционно в первый день сотрудники придорожное кафе «У Григорича» накрыли на площадке под открытым небом столы с нарезанным хлебом, огурцами, конфетами, печеньем и вафлями, так что мы там не только смогли перекусить, но и захватить в дорогу по горсточке конфет и печений.

На второй день небольшая деревня Бураново прямо возле тракта встречала нас также не с пустыми руками. Бурановские бабушки щедро накрыли поляны блюдами с отварным картофелем, солеными огурцами, пирожками, хлебом, зеленью, консервированным компотом и пластиковыми бутылками с коровьим молоком. Дай Бог им здоровья, долгих лет земной жизни и спасения в жизни вечной!

Наконец, в самом Коробейниково традиционно всех желающих встречал гостеприимный дом иркутянки Елены, которая организовала нечто вроде летней трапезной, где угощала паломников холодной окрошкой с овощами и зеленью, чаем, кофе, блинами и печеньями. После последнего, 15-километрового перехода из Елбанки в Коробейниково под жгучими лучами солнца эта окрошка была как манна небесная. Кроме того, гости могли помыться в холодном душе и даже в бане, в первую очередь дети из воскресной школы Димитриевского храма г. Барнаула, ведомые Е.В. Лебедевой. По словам Елены Валентиновны, детей было много – 18 человек, и в основном они были в сопровождении родителей, которые регулярно подвозили ребятишкам еду: салаты, борщи, пироги, молочные продукты, так что дети даже и не справлялись с трапезой и Елене Валентиновне приходилось остатки раздавать желающим.

Архипастыри и пастыри

В первый день по городу крестный ход возглавил Преосвященный Роман, епископ Рубцовский, викарий Барнаульской епархии. 6 июля праздничную Божественную литургию в 9:00 возглавил Преосвященный владыка Сергий. Ему сослужили епископ Роман, а также многочисленные, съехавшиеся со всех благочиний Барнаульской епархии всечестные отцы, монашествующие, иноки и тысячи мирян со всей епархии, а также с соседних епархий и митрополий: Томской, Горноалтайской, Новосибирской, Иркутской. Были также гости из Москвы и других городов России.

Непосредственно в крестном ходу шли и окормляли паломников протоиерей Андрей Ушаков, протоиерей Анатолий Садовиков, иереи Павел Балакирев, Александр Микушин, Кирилл Вещемов и другие батюшки, которые переносили наравне с остальными тяготы пути, вдохновляя крестоходцев как личным примером, так и мудрым пастырским словом.

Необычная встреча

Такие встречи всегда случаются. Два слова об одной из них. В этом крестном ходе шла Евгения, мама с тремя детьми на руках, младшему из которых было восемь месяцев. Четвертый ребенок у нее остался дома. Малыша она везла на коляске. Конечно, поинтересовался, зачем она пошла в этот нелегкий даже для одинокого человека поход с детьми, испытывая немалые тяготы пути. Евгения пояснила, что сделала это прежде всего с воспитательными целями:

– В миру дети чаще всего общаются с потребителями, которые знают только одно слово: «Дай!». А здесь у них есть возможность познакомиться с совершенно другими людьми, теми, кто не боится трудностей, кто молится, кто знает Бога. Это совершенно другой мир.

– Одному из моих внуков два годика и восемь месяцев, я мечтаю, чтобы он пошел в крестный ход, а родители говорят, что ему еще рано…

– Уже поздно!

Говорят отцы, организаторы, паломники

В этом году диакону Константину Филатову, руководителю крестного хода, исполняется 45 лет, из них 15 лет он участвует в крестных ходах в Коробейниково. Согласитесь, есть повод задать несколько вопросов.

– Отец Константин, это твой пятнадцатый крестный ход… Не надоело?

– Как это может надоесть? Это уже стиль жизни! Мы живем от крестного хода до крестного хода. Каждый год весной подспудно начинаешь думать: вот скоро крестный ход, мысли роятся в голове. Несколько ночей не спишь, думаешь, как сделать лучше. А получается всегда, как обычно. Богородица устраивает так, как Ей надо! Эти пятнадцать лет как река ровная – течет, и ее не остановить. Течение жизни крестного хода каждый год практически одинаковое.

Конечно, есть наработанная схема: мы знаем, к кому и как обратиться, что делать. Сложного в организации ничего нет, когда знаешь, что делать.

– В помощи не отказывают?

– С годами сложился определенный контингент лиц, которые нам оказывают финансовую поддержку…

– «Мария-Ра», «У Григорича»?..

– Да, «Мария-Ра». «У Григорича» – тут администрация города работает. Но владельцы кафе с радостью нас принимают, дают еще с собой водичку, печенья…

В местах остановок все оказывают нам помощь. Те же бурановские бабушки. Причем самое удивительное, что Бураново – село вроде маленькое, а жители приносят столько еды, что хватает всем!

– С чем связано изменение маршрута в этом году?

– Это связано с тем, что Чистюньское СПТУ, на территории которого мы останавливались, продали, там теперь другое предприятие. Конечно, для Топчихи радостно было принимать крестный ход, глава администрации лично обходил всех крестоходцев, интересовался, понравилось ли им, не надо ли чего. Он хороший, добрый, верующий человек. Но все же, думаю, мы попытаемся либо изменить ветку маршрута, либо останавливаться в Чистюньке в школе. Там как-то привычнее, есть свой колорит. Эта маленькая рощица, где мы останавливались, как в лесочке. Да и это село ближе к трассе, меньше хлопот с переездом. Плюс Топчихи в том, что отслужили там Божественную литургию. Ведь крестный ход – это общая молитва и богослужение под открытым небом. На каждом привале читаем акафисты.

В начале, лет семь-восемь назад, мы читали по одному акафисту в день. А сейчас уже традиция такая: на каждом привале читаем акафисты. И люди не расслабляются, с радостью молятся.

– В этом году вроде бы меньше народа в крестном ходу. Как это можно объяснить?

– Думаю, многие были напуганы объявлением о том, что не будет горячей пищи. И сейчас пошли только те люди, которые готовы на любые условия. Они говорят: мы же идем не для того, чтобы кушать, а для того, чтобы молиться. Опять же, Богородица поступила по-своему и не оставила людей без горячего питания. И продукты есть в достаточном количестве, и есть жертвователи в каждой деревне. Люди сытые и, думаю, довольные.

– Пятнадцать крестных ходов за твоей спиной. Какие самые памятные события ты можешь назвать?

– Между прочим, это первый крестный ход, когда я иду в священном сане. Для меня в крестном ходу важно неформальное общение. А в целом вспоминается все только самое лучшее.

При этом необычные вещи случаются постоянно. Вот вчера (т.е. в четверг – ред.) был очень забавный случай: отец Павел Иванов вечером, после того как он прошел целый день, пошел на рыбалку. Вокруг него стояли местные жители с удочками: кто-то из них одну поймал рыбку, кто-то две. А отец Павел наловил буквально за час девять килограммов рыбы! Сегодня вечером у нас будет уха.

Отрадно, что молодежи много. По вечерам они объединяются, сидят возле костров, поют песни. В Елбанке традиционно проходит футбольный матч между крестным ходом и местной командой. Костры, футбол – это уже традиции. Купание в озерах тоже. Раньше мы как-то думали о том, что не будем благословлять купание, а сейчас решили: «А почему бы и нет?». Каждый сам для себя принимает решение. Я лично не купаюсь…

– Потому что ты в душе монах…

– Да, наверное…

Тяжело руководить поначалу – люди все разные, все со своими проблемами. Не всегда распознаешь человека, откровенно говоря, болящего.

– А такие встречаются?..

– Девяносто процентов участников крестного хода не совсем здоровые люди. И чем ближе подходим к Коробейниково, тем больше может появиться всяких искушений, особенно у духовно больных людей. В прошлом или позапрошлом году – это даже видео зафиксировало – одну женщину отшвырнуло от иконы. Другому молодому человеку, прошедшему Чечню, возле иконы стало плохо, сердце стало останавливаться. Вызвали скорую, отвезли в больницу, там сняли кардиограмму, оказалось – здоров как бык. Потом выяснилось, что он первый раз в своей жизни исповедовался и причащался. Он мне рассказал, почему это с ним случилось: «Я говорил: они идут, эти придурки, куда они прутся, а я их должен возить». Вот и доосуждался. И таких случаев немало. А многого мы просто не знаем.

– Силы-то у тебя еще есть – ходить в крестные ходы?

– Не знаю. Но это мой крест, и его надо нести до конца. Конечно, постоянно возникают мысли: зачем тебе это надо – руководить такой большой массой людей. Это ведь и ответственность большая. А с другой стороны, думаешь: грехов-то тоже много. Может, хоть один какой-нибудь простится.

– То есть это возможность очиститься?

– Естественно. К сожалению, даже здесь порой бываешь груб с людьми, раздражаешься…

– Один человек не может делать такую массу дел. На кого ты опираешься в организационном плане?

– Конечно, на Александра Есипова, бессменного нашего завхоза, который тоже ропщет, сказал: «В этом году мой последний крестный ход!», на что я отреагировал: «Как Бог даст!». Куда он денется с подводной лодки? Он и по хозяйству управляется, и за кухней следит. Я его называю «комендант крестного хода».

Примечательно, что среди священников идет живое общение, обмен духовным опытом, просто разговоры. В обычных условиях мы же редко собираемся вместе.

– Из священников сложился какой-то такой костяк энтузиастов?

– Да! Если раньше шли в крестный ход «по разнорядке», то сейчас многие идут по своей воле, прикипели к крестному ходу, не могут без него жить. Это как отпуск, который органично вписывается в его жизнь.

Каждый, кто сходил крестным ходом, следует по одному из двух вариантов: дальше это становится смыслом его жизни на этот период. Либо перестает ходить. У нас много людей, которые идут с первого крестного хода, шестнадцать лет ходят. И хотя старость не радость, все равно ощущаешь себя молодым, душа-то остается молодой!

Сам механизм крестного хода вдохновляет, заряжаешься энергией! Получаешь какую-то благодать! Бывает всякое: не всегда помолишься как надо, кого-то осудишь. Но все равно потом наступает чувство удовлетворения. Что ты сделал какое-то дело. И вершиной будет вот эта праздничная служба, Литургия в полночь, когда служат все священники, участвовавшие в крестном ходу. Все паломники крестного хода причащаются. Это ни с чем не сравнимая благодать!

В этом году, мне кажется, народ молится активнее и сильнее, чем в прошлом. Хотя в прошлом году народу было больше, но молитва не была такой сильной. А сейчас идут и непрерывно молятся. И на остановках почти все принимают участие в молебнах и акафистах.

Конечно, очень сложные погодные условия: невероятная жара, комары, мошка. Но народ-то не ропщет!

В последний день, когда мы выходим из Елбанки, мы всегда с нашим духовником протоиереем Андреем Ушаковым говорим последнее слово людям, просим у них прощения, если кого-то обидели. В Коробейниково вечером тоже многие люди подходят, просят прощения, высказывают слова благодарности. Это тоже благодатно.

При всем при том, что людей сложно построить в колонну, организовать на какие-то дела, порой раздражаешься, ругаешься… А потом-то они понимают, просят прощения.

Главная проблема, которую нам до конца не удалось решить, – это проблема с мусором на стоянках.

– Сжигать?..

– Железные банки?..

– О чем ты мечтаешь?

– В сентябре поехать на Афон. Но, увы, возможно, это не получится, потому что мы предполагаем, а Господь располагает. Самое главное – все принимать со смирением.

– А вот из мира-то уйти не хочешь?

– Семейный крест выше монашеского. Может быть, когда-нибудь…

Несколько вопросов мы задали протоиерею Андрею Ушакову, духовнику крестного хода:

– У каждого какие-то свои мотивы пойти в крестный ход. Что побуждает Вас это делать ежегодно, отец Андрей?

– Как и любому христианину, мне хочется подвига такого, какой стяжали наши святые отцы древности. Но как-то проявить себя в современности, в век гонки, когда каждый год меняются модели телефонов, телевизоров, автомобилей и т.д., этот подвиг совершить очень трудно. А именно в крестном ходе я себя чувствую наедине, во-первых, с Богом, во-вторых, с самим собой, с природой, которая прекрасна в нашем Алтайском крае, с людьми – такими же единомышленниками, стремящимися стяжать какую-то духовность.

Здесь, в крестном ходу, мы поистине живем одной общиной –  кто-то в большей мере, кто-то в меньшей. Это та община, которая имеет некое подобие первоапостольской, когда у всех было все общее, все ели с одного котла, одной ложкой. Такое есть и в нашем нынешнем крестном ходе. Не прикоснуться к этому для меня было бы непростительной ошибкой. Как и всякий другой человек, я имею множество грехов, которые ежегодно, как снежный ком, накапливаются – не тают, а возрастают. Попыткой как-то искупить, загладить свою вину пред Богом, Богородицей для меня лично этот крестный ход и является.

– Помнится, мы с Вами раньше говорили о чудесах в крестных ходах, об интересных случаях. А чем этот крестный ход примечателен в этом плане? В чем его особенности? Вроде народу поменьше…

– Да, людей в этом крестном ходе меньше, но здесь уместна не совсем православная поговорка: меньше народу – больше кислороду. Организаторам намного легче обустроить этот крестный ход. И автобусов меньше. И передвигаемся намного мобильней, быстрее идем от одного перехода к другому. Что касается трапезы – тоже меньше надо готовить. И остались здесь такие, кто действительно пошли в крестный ход, а не прогуляться как туристы пешим ходом, на мой взгляд.

Особенность этого крестного хода, наверное, в том, что в нем нет никаких особенностей. Просто идешь – и молишься. Никаких ЧП и чудес не случается…

– Чудеса и знамения были. Во-первых, радуга перед Алейском, во-вторых, по дороге на Усть-Пристань радужное кольцо вокруг солнца… Возможно, еще что-то.

– Чудо ли это? И о чем это чудо говорит – истолковать никто не сможет. Мы не достигли меры Иакова, чтобы толковать эти явления. Я просто иду и молюсь. А это важнее любых чудес.

– Это так. Люди молятся – каждый о своем. У Вас есть какие-то особые пожелания?

– Про грехи я уже сказал. А больше мне ничего не надо.

– За мир во всем мире?..

– Не достоин. Некоторые молятся о женитьбе и замужестве. А я неделю назад отметил двадцатилетие супружеской жизни.

Для меня, кроме прочего, крестный ход – это общение с собственными детьми. Из-за множества забот, которыми охвачена жизнь священнослужителя, не так много времени им уделяешь. А здесь они вместе со мной.

– Сколько их у Вас?

– Четверо детей, двое из них, мальчики, идут в крестном ходу. Девочки остались дома с мамой. В прошлый крестный ход они все четверо шли со мной. В позапрошлый – трое. И вот здесь, на природе, воздействуешь уже не только словом, но и личным примером, не просто назидаешь общими фразами, но и реальным делом. Например, как установить палатку, выстоять очередь за кипятком. Претерпеть укусы комаров. Жизнь в таких условиях сближает. С детьми очень и очень хорошо. Когда мы приходим из Коробейниково, у нас дома нет никаких конфликтов. Если обычно заставить ребенка мыть посуду очень сложно, с боем: «Почему я, почему моя очередь?», то здесь все в порядке вещей. И эта накатанная в крестном ходе тропа дома продолжается. Это очень здорово для воспитания.

– От того, как мы воспитаем наших детей, во многом зависит и наша личная участь на Страшном суде. А супруга принимает участие?

– Нет, она у нас домохозяйка. Каждый раз, когда мы уходим в крестный ход, у нас маленький или подрастающий ребенок. И она всегда остается дома. Она приезжает в последний день в Елбанку. Провожает до Коробейниково, где находится вместе с нами.

– Кстати, какая у Вас главная мечта?

– Уйти в монастырь, наверное.

– Говорят, что семейный крест выше монашеского…

– Наверное. Поэтому и хочется вырваться.

Я задал также вопрос некоторым участникам, о том, что побудило их пойти в неизвестность, сменив комфорт на неустроенность, палящий полдневный зной и ночной холод, хлесткий ветер и тревожный шум дождя, на общение с полчищами комаров и назойливых мошек, питание порой всухомятку и на ходу?

Протоиерей Анатолий Садовиков, постоянный участник крестных ходов в Коробейниково

– Отец Анатолий, крестный ход для Вас – это зов души?

– Это особый дух. Это люди, собранные не случайно. Это общая молитва. Это общение. Видение мудрых людей, что они переносят в пути. Это самого заставляет подтягиваться, не сильно себя жалеть. А в чужих скорбях растворяются свои невзгоды. Ну и сам промысел Божий о человеке. Крестный ход позволяет в общей молитве подпитаться, укрепиться духовно и дальше нести свой крест. Если бы не было духовного укрепления, люди бы не ждали бы крестного хода, не стремились бы сюда. Ведь со стороны эмоциональной что здесь такое? Отбитые ноги, комары, мозоли, дискомфорт и все прочие неудобства. А на самом деле такой радости сердечной и духовной в другом месте не сыскать.

Святослав Бабушкин, студент Гнесинской академии (г. Москва), 2 курс:

– Я иду в крестный ход к иконе, к святыне, цель – духовно подкрепить себя в этом мире, прийти к Богоматери, исповедаться, причаститься, получить духовную радость и общение.

Елена Николаевна Буданова:

– Я участвую в крестных ходах с 2002 года, и только два раза пропустила, а в остальных принимала участие. Крестный ход для меня – это возможность оторваться от всего, остаться наедине с этим Небом, с этой молитвой. И про все забыть. Это такая редкая возможность, когда можно от всего отключиться, чтобы вволюшку помолиться! Дома я не знаю, кто ухитряется всегда помнить Бога и не утонуть в этой суете.

– О чем молитесь?

– О спасении. Мы все чувствуем, что живем не по заслугам, что все время Господь дает столько подарочков, что просто страшно становится оттого, что ты этого просто не заслужил! И в очередной раз получил что-то авансом.

– Крестный ход – это ведь тоже своего рода дар?

– Да. Это такая надежда, что сходишь, напитаешься, и еще на годочек хватит сил пережить прилично все те испытания, которые предлагаются нам каждый день.

Были времена, когда у нас иконы прятали за шторками, за портретиками. А в доме у моей крестной они никогда не убирались, там был красный уголок: полочки, шторочки, тумбочка, где хранилось лампадное масло и все прочее. И она никогда нам ничего про Бога не говорила, но всегда за нас молилась. Как она ухитрялась за нас всех молиться – уму непостижимо, ведь у нее было столько крестников! И ни слова в укор, что живем не так! А когда стало можно, однажды крестная сказала: «Радуйся тому, что ты Бога знаешь, что тебе Господь подарил такую возможность, а кому-то ведь не подарил!»

Максим Ворожцов:

– В крестный ход меня позвало, во-первых, чувство благодарности, что я встретил свою будущую жену, которую ждал двадцать лет из тридцати. Во-вторых, надо молиться за своих близких, которые страдают в миру, особенно те, которые неверующие. Ну а в-третьих, нельзя привыкать к этому теплу, к крову, потому что мы все странники на земле, мы здесь находимся временно. Мы забываем, что в любой час, день – сегодня, завтра – можем внезапно умереть от болезни, от войны, от стихийного бедствия. А душа-то – она вечна. В Писании есть такие слова: «Страдающий плотию перестает грешить» (1 Пет.4, 1). Чтобы душу спасти, надо от грехов удаляться, поэтому комфорта нужно избегать, он нас удаляет от Царства Небесного. Мы привыкаем жить здесь, на земле, при этом забываем о душе, о вечной жизни. Забываем, что если прилепимся к земному, материальному, то душу свою погубим.

Наташа Ворожцова:

– Я иду второй год. Крестный ход – это образ, символ всей нашей жизни, ведь для христианина вся жизнь – это крестный ход. С другой стороны, в реальном крестном ходу есть время помолиться, найти время для Господа. Этот короткий промежуток времени вмещает в себя очень много. Молюсь за родных, за родственников, за то, чтобы мы с Максимом в вечности перед Господом стояли вместе.

– В народе говорят, что первый брак от Бога, второй от человека, а третий – от диавола… Крестный ход помогает упрочить дар Божий?..

Максим: – Да, помогает. Мы как два камешка, которые сначала были необтесанные, но в процессе крестного хода эти камешки как в мешочке, шероховатости стираются, и мы становимся гладкими.

И еще: крестный ход – это соборность. Здесь собираемся мы, христиане, составляем одну Церковь, чтобы соборно помолиться, пообщаться. Здесь не услышишь матов, ругани. Тому, кто впервые попадает сюда, легче понять, что же такое Церковь. Это прежде всего любовь и взаимопомощь.

Наташа: – Важно не зацикливаться на своих обидах и просить друг у друга прощения.

Анастасия Целищева

– Я помню тебя в разных крестных ходах. Бывало всякое – и немощи накатывали. И вот сейчас у меня такое ощущение, что у тебя все хорошо, что есть «второе дыхание»…

– В этом году я пошла не потому, что это стало привычкой. Очень хотелось помолиться! Ведь всю неделю мы идем и непрестанно поем Иисусову молитву. При этом мозг работает совершенно по-другому. Идет какое-то очищение. После крестного хода у меня всегда подъем в духовном плане. Тот год был для меня тяжелым, а этот – спокойный, мирный. Я иду, молюсь от сердца, нет каких-то раздражающих факторов. Это первый такой крестный ход – осмысленный, глубокий, наверное, я повзрослела. Душа умиротворена, отдыхает, есть ощущение единения с Богом. И молитва действительно идет, и есть о чем помолиться – за родственников и, конечно, о себе, и о многих тяжело больных людях. Надеюсь, Господь меня услышит.

Елена Громова:

– На Коробейниковский крестный ход меня сподвигло желание разобраться со своими «тараканами». Последнее время, начиная с Великого поста, у меня в голове такая каша начала твориться, были мысли непонятного характера. И еще после крестного хода будет у меня ответственный момент: прошу Господа и Божью Матерь помочь мне в решении этого вопроса – с ординатурой, где мне оставаться – в Барнауле или в Рубцовске.

Наконец, рутина города заедает, там обстановка такая, что человек с неокрепшей верой может и позабыть о Боге. А здесь я вспоминаю, для чего и для Кого мы живем, благодаря Кому мы живем.

Вера Короткова:

– Я третий раз иду в Коробейниково и один раз была в Горном. Крестный ход для нас – время поста, воздержания от того, к чему мы привыкли в городе. Это своего рода жертва. Что мы можем дать Господу и Божьей Матери? Молитвы наши. То, что мы идем, мы, конечно, не геройствуем, но это наш маленький христианский подвиг, который мы берем на свои плечи и несем. То, что мы страдаем таким образом, испытывая холод и жару, и гнус, и какие-то душевные искушения, мы понимаем, что это нужно преодолеть. Мы понимаем, что мысли все бросить и уехать домой – это вражеское искушение, и если мы это сделаем, то мы об этом пожалеем. Нужно не поддаваться и идти, несмотря ни на что. Есть цель – Коробейниково, и мы должны до нее дойти.

– Что тебе дал Господь, за что ты хочешь Его поблагодарить, пожертвовать Ему свои силы, время?..

– За то, что Он так устраивает мою жизнь. Я часто сопротивляюсь даже, когда Он мне что-то дает, не понимая по своему неразумению, что мне это нужно сейчас, даже если тяжело, даже если не хочется. А потом время проходит, и ты понимаешь: да, это именно то, что мне нужно было. Самой усилия прилагать нужно, но я понимаю, что одна ничего не смогу сделать. Я благодарна Господу за помощь, за вразумление.

– За кого и за что ты молишься?

– За своих родителей. Чтобы они стали на путь покаяния, если на то будет воля Божия. Чтобы они тоже были в этой благодати. Может быть, у Бога о них Свой промысел есть, о котором я не знаю.

Мне в этот раз тяжелее идти, чем в первый раз. В 2011 году для меня все было новым, интересным. Силы были, молилась от всего сердца, а сейчас… преодолевать приходится немощи. Сейчас, кажется, и молитва слабая. Тем не менее нужно просто идти – и все. Если будешь отвлекаться на помыслы, то не дойдешь. Засомневаешься – собьешься с пути. «Маловерный! Зачем ты усомнился?» – сказал Иисус Христос. Господь обязательно поможет – не сейчас, так завтра. В свое время. Надо только ждать и верить. Хочется также получить от Господа ответы на свои вопросы. Не надо отчаиваться, если сразу не все получается. Если бы мы получили сразу то, о чем просим, мы бы возгордились. Всему свое время.

Антон Сычев:

– Трудности иногда ведь и нужно преодолевать. Размеренная жизнь в городе порой надоедает. Хочется испытать себя, на что ты способен. Мы живем в этой суете и зачастую забываем о Боге, а здесь ничто не мешает, нет суеты, есть молитва.

– О чем молишься, о чем мечтаешь?

– О том, чтобы получить ответы на некоторые вопросы, на которые пока не до конца знаю ответа. Нельзя сказать, чтобы в этом направлении не было движения, но пока вопросов больше, чем ответов.

Даниил Сакаев:

– В крестном ходу с 2009 года, то есть уже пятый год. Экстремальные ощущения, которые есть в любом походе, включая и крестный ход, на втором плане. На первом – другие – невидимые глазу, неощутимые кожей. Они не заметны ни в первый, ни во второй день крестного хода, ни даже в третий. Но они происходят. Хотя и от молитвы бывает сухость, и прежние грехи всплывают с прежней силой. Тем не менее какое-то воздействие происходит. Может, это действие общей молитвы.

Не всегда удается увидеть друзей, вместе собранных, так, как в крестном ходе. Встречаешь друзей и знакомых, и настроение поднимается.

– Мы соборно молимся, читаем акафисты. За что ты молишься, какие тайные мечты у тебя?

– На данном этапе у меня есть желание измениться, исправиться. Чтобы поменялось сознание. В круговерти, когда живешь по принципу «работа – дом», чувствую, что теряю себя. Может быть, город влияет. А тут есть желание что-то изменить. Иногда отчаиваешься, что ничего не меняется. Тем не менее изменения происходят.

Беседовал Владимир Клименко

В этом году по благословению Преосвященнейшего Сергия епископа Барнаульского и Алтайского состоялся 15-й Крестный ход в село Коробейниково, в котором мне — иерею Кириллу Вещемову владыка благословил идти с молодежью в качестве духовного руководителя , также со мною шло еще 9 опытных священников.

После первого дня шло около 230 человек из них 120 человек молодых людей,ребята православных молодежных обьединений Барнаула (Слово , Свет, Невские). Из города Рубцовска — МО Ковчег, из Междуреченска, Заринска, Новокузнецка, ЗАТО Сибирского, Томска, Бийска, Казахстана. Дальше на каждой стоянке к нам присоединялись новые ребята, те, кто не смог пойти с первого дня.

Каждый шел в меру своих сил, кто – то из ребят помогал на кухне, грузил в машину сумки, убирал территорию, парни несли иконы: Божьей Матери Казанскую, Спаса Нерукотворного и икону царственных страстотерпцев. Поразило усердие ребят в молитве. Каждый день вставали в 6:00 и читали утренние молитвы. Ребята на каждой литургии исповедовались и причащались. Так, службы проходили в Калманке, Топчихе, Алейске. Вечер также освящался молитвой. Было два костра – в Усть-Пристане и Елбанке, на которых пели песни.

Также, в Усть – Пристане был поэтический вечер, где все желающие могли показать свои творческие способности. Помимо прочих мпроприятий, в с. Елбанка состоялся футбольный матч с местной деревенской командой, где в упорной борьбе команда Крестного хода, к сожалению, проиграла.

В течение всего пути на перевалах читали акафист иконе Божьей Матере Казанской Коробейниковской.

После Крестного хода у всех было благодатно на душе, ребята получили много положительных впечатлений и завели новые знакомства.

22 –28 июля участники крестного хода «По стопам миссионеров Алтайских» прошли из с. Майма до с. Чемал.

130 человек приехали в с. Майма из Барнаула, Томска, Бийска, Новосибирска, Москвы, Пскова, чтобы крестным ходом пройти по новому маршруту: с. Майма – с. Кызыл-Озек – с. Сайдыс – с. Урлу-Аспак – ст. Ингурек – Элекмонар – с. Чемал.

«Я есть Путь, и Истина, и Жизнь» (Ин. 14, 6)

В с. Майма на Божественной литургии перед отправлением крестного хода напутствовал о. Сергий Башкатов:

– Духовный путь есть постоянное движение. Даже если человек физически немощный, но он живет духовной жизнью, в нем совершается постоянное неутихающее движение внутренних сил. Почти всегда внутреннее духовное движение сочетается с внешним.

Сегодня вы отправляетесь в крестный ход. Вы пойдете к людям, которые не очень-то вас ждут. Многим из людей, которых вы встретите, будет непонятно, что это за странные люди с крестами, хоругвями, иконами, куда они идут, чего они хотят и в чем заключается их свидетельство. Но вы идете свидетельствовать об истине Христовой. Большой труд, который сопряжен с телесным страданием, насилием над своим телом, даже над своим духом, сопряжен еще и с исполнением воли Божией. Отправляясь в путь свидетельствовать об истине, каждый из нас получает жизнь вечную. Этот путь может быть очень долгим и трудным – путь крестного хода, путь всей нашей жизни. Но в конце этого пути нас ожидает нечто, что превышает все наши ожидания.

Квадриллион километров

Отец Сергий пересказал притчу Ф.М. Достоевского, рассказанную Иваном Карамазовым («Братья Карамазовы»).

– Был человек, который не верил в Бога. Все отвергал: законы, совесть, веру, а главное – будущую жизнь. И вот он умер, и предстали перед ним ангелы Божии: «Видишь, ты умер, но продолжаешь существовать». Но человек не поверил и ангелам: «Ерунда, это все мираж! Не верю». Ангелы ему отвечают: «За то, что ты не поверил очевидному, ты должен будешь пройти во мраке путь в квадриллион километров. Пока ты его не пройдешь, в Царство Небесное ты не войдешь». Человек из принципа лег поперек дороги: «Не хочу я никуда идти! Не верю». Он пролежал тысячу лет, а потом встал и пошел. Прошел он долгий, трудный путь и дошел наконец до Царствия Небесного. А пробыв в райском саду две секунды, сказал: «Ради этих двух секунд стоило пройти не только квадриллион километров, но и квадриллион квадриллионов, да еще в квадриллионной степени!»

– Когда на пути вам будет трудно, тяжело и даже почти невозможно, вспомните эти слова. Когда вы закончите свой путь, каждый из вас скажет себе: «Если бы нужно было пройти этот путь еще несколько раз, чтобы оказаться здесь, это стоило бы сделать. Аминь.

Алтайская миссия

Владыка Макарий Московский вспоминал о своих годах служения на Алтае (1883–1890 гг.): «Служение миссионерское, как служение апостольское, есть более всего ряд скорбей, болезней и трудов… Мы не говорим о трудностях миссионерских путешествий, которые доводятся редко в экипаже, никогда в вагоне, но нередко пешком, на лыжах, часто верхом, на лодке, под дождем, иногда в снежную метель, все это – болезни и труды для тела. Но есть страдания большие – страдания души. Миссионер – страдалец, он страдает душой в начале служения своего от среды, в которую попадает, там нет ни родной семьи, ни родного общества, ни привычной для него жизненной обстановки». 

Смысл крестного хода

Мне встречались люди, которые не понимали смысл крестного хода. Одни говорили: «Что это за мазохизм – отправляться туда, где нет нормальных условий для жизни, изнурять себя длительными дневными переходами?»; вторые, сходив однажды из любопытства, не представляют своей жизни без крестного хода и ждут каждый год времени отпуска, чтобы не на море поехать, а туда, где минимум бытовых удобств, где ты встречаешь лицом к лицу себя самого. Есть еще другие, кто не слышал вовсе о крестном ходе, но они узнают в свое время.

О. Лаврентий Донбай, духовный кормчий и проводник крестного хода, рассказал о своем опыте.

– Я сначала не был сторонником крестных ходов и об этом не задумывался. А в 2007 году сходил в Коробейниково и увлекся. Первый крестный ход «По стопам миссионеров Алтайских» был тоже до Чемала. Здесь и почувствовал, что это очень нужно. Крестный ход объединяет, когда мы вместе молимся, вместе ведем хозяйство. Здесь мы находимся в походных условиях. Мы выходим из привычного социума, и сама природа, красота, которая окружает нас здесь, – горы, реки, небо – помогает молиться нам, дает духовные силы. Современный человек еще не утратил вкус к природе. Мы здесь все едины, никто не выделяется. Крестный ход напоминает первоапостольскую общину. Трудности, которые мы испытываем, новизна мест, по которым мы идем, дают нам заряд, чтобы быть вместе. Не важно, где мы соберемся, главное, чтобы во имя Господа.

Кызыл-Озек

Село Кызыл-Озек (в переводе – «красная долина») знаменито тем, что здесь раньше был женский монастырь с иконописным классом. Община была создана в 1863 году. В 1922 году возле монастыря возникло с. Кызыл-Озек. В советское время благочестивая обитель была разрушена и из ее кирпича создана тюрьма. С тех пор там молятся уже другие «келейники». Люди, заключенные на десятки лет, часто становятся к Небу ближе.

Стоишь, слушаешь спросонья утреннее правило. «Сердце чисто созижди во мне, Боже..» Слова молитвы мы помним наизусть, но чтобы читать их не только языком, но и сердцем, немалое усилие следует прилагать. Проповеди о. Лаврентия пробуждают от сна духовного:

– Чтобы Господь слышал наши молитвы, она должна быть живая. Поэтому в общей молитве каждый прикладывайте свою душу. Мы собрались в крестном ходе, чтобы каждый стал немножко выше самого себя. Здесь мы в необычных условиях. Мы собрались, чтобы воплотить слова Евангелия в жизнь хотя бы на эти семь дней и потрудиться для общего дела крестного хода.

Буря

Раз-два-три-четыре-пять… осталось всего шесть из пятнадцати колышков для палатки, остальные забыты и растеряны еще в прошлом году. Мой двухместный номер с логотипом «Скаут» еще ни разу не подводил, только бы не протекла крыша, как это случилось с его предшественником.

Пока мы келейно – то есть набившись втроем в одну палатку к Семену – читали вечернее правило, пошел дождь. «Даждь нам, ко сну отходящим, ослабу души и телу…» Шум ливня усыплял, и я быстро провалилась в сон.

В 4:30 нас разбудили раскаты грома, как будто в небе раскололся гигантский грецкий орех. Ветер ломился в палатку. Небо громыхало, точно клокочущее жерло вулкана. Я знала, что Даша тоже не спит, хотя мы обе с головой зарылись в свои спальные мешки. От нового удара грома, разодравшего небеса, мы подскочили. Молния освещала бледным светом наши встревоженные лица. Засыпать под эти звуки было страшно.

– Даша, давай молиться! – и мы запели  молитву, с которой шли в крестном ходе. А гроза все не стихала. Плотная завеса дождя накрыла лагерь крестоходовцев.

Брезентовая палатка нашего «патриарха “Слова”» столь же легендарна, как и ее хозяин и его травяной чай. Наш неизменный крестоходовец Владимир Федорович часто с гордостью о ней отзывается: «Ей больше лет, чем тебе, а она как новая! И еще столько прослужит». Но даже она не устояла в эту ночь. Пока мы, прижавшись друг к другу, молились, под шквальным ливнем счастливый обладатель вечной палатки по-новой забивал колышки.

– Владимир Федорович! Как вы там? – перекрикиваю я бурю, и вдруг чувствую, как в ногах собирается лужа. Оказывается, верхний слой нашего убежища сорвало ветром и вода проникает сквозь сетку, заливая вещи.

Как мы пережили эту ночь! С предрассветными лучами солнца дождь прекратился. Лагерь расшевеливался, послышались бодрые голоса .

– Семен, ты как?

– Вообще огонь! – весело отзывается из соседней палатки-раскладушки наш друг.

Крещается раб Божий…

Наступил день, и ночные страхи сменились большой радостью. В наш лагерь пришли двадцать местных жителей, преимущественно алтайцев, желающих принять крещение. Крестиков из запасов батюшки не хватало, и некоторые крестоходцы отдавали свои крестики ради обретения новых братьев и сестер во Христе.

–  Как девочку зовут? Алсу – значит, в крещении будет Анна.

Из проповеди о. Лаврентия:

– Как проходили алтайские миссионеры: на конях, без современных средств защиты, дождевиков и палаток. С нами идут врачи, сопровождает ГИБДД, у нас есть полевая кухня, местные жители нас размещают в зданиях школы – всего комфорта, который мы здесь имеем, были лишены миссионеры. Мы с вами немного прикасаемся к этому режиму. К ним не бежали с распростертыми руками и желанием креститься. Люди пожелали креститься ценой того, что мы сюда пришли. И уже ради этого нам стоило прийти.

… медные трубы

Ласточки низко летают – это к дождю. Что будет дождь – понятно и без ласточек.

На первый перевал берут не всех, только самых смелых и с крепкой обувью. Остальных отвозят на большой машине в следующий маршрутный пункт. Вечером, когда мы встречали наших героев у ворот сельского клуба в Урлу-Аспаке, грязные, уставшие, но радостные братья рассказали об этом нелегком дне.

– Мы только вышли, как начался ветер страшный, дождь, град – еще похлеще, чем было ночью. Кто-то предложил собраться в кучу поплотнее, и так мы шли.

– Тяжелее было, чем на Кату-Ярык в прошлом году?

– Кату-Ярык по сравнению с этим – легкая прогулка.

– Давно у нас таких перевалов не было: тропа в одного человека. Трава в мой рост.

Урлу-Аспак

6.00

– Федорыч! Вставай быстрее, вода кипит, – будит соседнюю палатку костровой Владимир.

–Ты предлагаешь чай заваривать?

– Ну а почему нет? Сегодня рано выходим.

Однако планы на сей день изменились.

Из проповеди о. Лаврентия:

– Не случайно произошло, что нас погода останавливает здесь. Наш дальнейший маршрут будет изменяться. Будем готовиться к неожиданностям. Мы не пойдем на Ингурек: дороги размыты и машины с вещами и полевой кухней там не пройдут. Обстоятельства вынуждают нас остаться в Урлу-Аспаке на день. Может быть, здесь нужна наша проповедь, наше участие в жизни местного населения, наше слово о Господе. Постараемся как можно больше людей огласить. Возможно здесь будут желающие покреститься. Какое мы покажем свидетельство о Христе, о Православии, это останется в памяти у людей на многие годы. Вряд ли еще такой крестный ход занесет сюда.

Ингурек

В экстремальный переход до станции Ингурек отобрали 15 добровольцев, самых стойких и выносливых. Отец Николай мужественно провел с собой 16 человек. Маршрут пройден с иконой со святыми мощами святителя Макария, который участвовал в организации общины в Ингурек, построенной в 1913 году.

Путь к Богу – путь к своему ближнему

Из проповеди о. Лаврентия:

– Что в нас за всю нашу жизнь остается неизменным? Сначала мы ходим в детский сад, потом в школу, на работу. Потом у нас появляется семья – все меняется, течет. Посмотришь на себя: а что во мне остается неизменным? Был неверующим, а стал верующим. Сначала мы любили конфеты и маму с папой, потом работу, деньги, здоровье, мужа… Но человеческая любовь тоже изменчива. А неизменно в нас только то, что ты сам. Все, что с тобой происходило, – счастье, разочарование, уныние, влюбленность – происходило с тобой. Кто ты такой? Ты – это твоя личность. Что указывает на твое я – твое имя. У тебя может быть много названий – ты мальчик или девочка, ты хороший семьянин, добросовестный работник, любитель хоккея, директор или неудачник и т.д. Но это не имена, это что-то временное. Неизменным останется только наше я. Господь открывает нам, что Он – тоже Личность, в Нем есть три начатка жизни – Отца, Сына и Духа Святого. Они не смешиваются во что-то безличное единое, не расплываются друг в друге. Этот таинственный отпечаток есть в каждом из нас. Дьявол прежде всего хочет стереть в нас этот образ, смешивая нас, чтобы мы друг друга не замечали. Сегодня нас объединяют ложные связи – мы можем позвонить по телефону, но это поверхностное общение на уровне смс, когда в глаза друг другу смотреть как бы и не нужно. Мы потребляем одинаковые продукты, которые достуны всем. Придет антихрист и скажет: «Приходил Христос и Он обещал вам любовь. А я вам ее даю: удовольствия, славу, все, что вы хотите, – я вас люблю», – и это будет большое лукавство, потому что человек нуждается еще в чем-то другом – не только во внешнем благополучии, но и во внутреннем – в личном общении. Очень важно, чтобы люди не потеряли личное общение. Нас всех призывают быть индивидуальными, проще говоря – эгоистами. Это тоже искушение сегодняшнего века. Забыв, что каждый из нас – образ Божий, мы можем замкнуться каждый в себе. Индивидуальные средства связи, безграничный интернет и прочее помогают нам друг друга не видеть и не слышать. Крестившийся человек должен помнить, что если он на себе крестик носит, он носит на себе такой свет, такую победу, такую силу, что если ты помнишь, что ты крещеный и понимаешь смысл этого креста, он тебе поможет полюбить своего ближнего, как брата, даже если он твой враг. В крещении нам дана такая сила, в которой мы должны возрастать всю жизнь. Господь нас создал во множестве лиц, чтобы мы были едины во Святой Его Церкви.  

Как бы трудно ни было, даже если ты хочешь умереть, в тебе есть что-то маленькое, незаметное – это Божье, и оно никогда не исчезнет. Душа – это остаток, заложенный в нас Богом, наша личность, наше я. Ты не можешь представить, что тебя нет, потому что этого и не может быть. Ты всегда остаешься собой. Даже если ты хочешь быть похожим на другого – это ты, в ком ты не можешь сомневаться, кого не можешь обмануть. Куда ты от себя денешься? Но мы все находимся перед великим выбором: как наша земная жизнь продолжится за гранью? С кем твоя личность останется? Она останется с тем, кого ты научишься любить. Ты должен научиться любить подобное себе – своих ближних, невзирая на их недостатки. Кто-то вчера шел через перевал и ноги стер, под дождем промок, устал; кто-то обидится, что его не взяли идти через перевал и он остался – все эти искушения, они нас проверяют, напоминают нам о том, чтобы мы не забыли свою душу, спасли ее. Путь к Богу – путь к ближнему своему. Всякое наше усилие на пути к ближнему приближает нас к Небу.

«Викинг»

– ПОЛУНДРА!!! Пооодъееем!!! Доброе утро! На молитву! – Самые чуткие вздрагивали в своих спальных мешках, безнадежно пытаясь вспомнить, что приснилось на новом месте. Так мы просыпались каждое утро.

С турбазы «Викинг» с. Элекмонар, расположенного на берегу р. Катунь, мы прошли последний день крестного хода.

«Всех скорбящих Радость»

Восьмой крестный ход «По стопам миссионеров Алтайских» подошел к концу. Перед храмом «Всех скорбящих Радость» нас уже ждет автобус на Барнаул. Палатки и вещи собраны. После Литургии, которую совершил Преосвященнейший Каллистрат, епископ Горноалтайский и Чемальский, крестоходовцы собрались по приглашению жителей села Чемал на праздничный концерт.

Одним из выступлений было стихотворение-обращение алтайцев к святителю Макарию Московскому в исполнении воспитанницы  воскресной школы храма «Всех скорбящих Радость».

Отрадно говорить любимому владыке:

Привет тебе, отец наш дорогой!

Мы неумелы, робки, просты, дики,

Но любим мы тебя и любим всей душой!

Твоя рука нас собрала в обитель,

Мы – горные алтайские цветы,

А ты – печальник наш, отец, ее хранитель.

Мы любим так тебя, как всех нас любишь ты.

Благослови нас всех и наш Алтай сегодня

Твоею любящей и доброю рукой.

Благословение пусть дастся нам Господне.

Поклон тебе от нас, отец наш дорогой!

В завершение концерта о. Лаврентий подвел итог крестного хода.

– Такого теплого приема, как здесь, у нас еще ни разу не было. Спасибо вам большое! В этом году крестный ход впервые прошел  через два новых села. В селе Сайдыс и Урлу-Аспак мы провели миссионерскую работу и всего покрестили 50 человек. Владыка Каллистрат поделился новостью, что в Урлу-Аспаке уже есть люди, которые готовы строить церковь. Очень радостно видеть многих людей, которые участвуют в крестном ходе из года в год и уже стали одной семьей. Мы видим, как мы взрослеем, стареем, мужаем, кто-то приезжает уже женатый; много новых лиц в этом году. Крестный ход обретает свои традиции. Большое спасибо Леониду Петровичу и Ольге Васильевне Клепиковым, устроителям нашего кухонного хозяйства, которые гладко реализовывали наши планы крестного хода; спасибо нашим врачам, костровым, десятникам; чтецам за трапезой, которые поддерживали духовное окормление во время окормления телесного. Благодарю всех участников за молитвы. Преодолели такое большое расстояние – 140 км. Крестный ход достиг своей цели. Большая радость, что мы пришли в великий день Крещения Руси – день Православия на нашей земле.

Вера Короткова

Песенка шуточная-крестоходовская (на мотив песни «Батарейка»)

Мы рано утром встаем,

Нас будит голос страшный.

Мы на молитву идем.

На завтрак будет каша.

Сегодня постный денек –

Это еще печальней.

А после ужина ждет

Удобный мокрый спальник.

О-о-и-я-и-ё, мокрый спальник…

Сегодня был перевал:

Мы встретились с медведем!

Чуть не упали в обвал,

Мы горы переедем.

Но вот скажите нам, как

Пройти все километры?

В дороге встретили град

И медведей.

О-о-и-я-и-ё, и медведей…

Но, несмотря ни на что,

Мы крестный ход проходим,

И ждем его каждый год,

Чтоб снова встретить горы.

И вот приходит тот час

Печальных расставаний.

Давайте скажем сейчас,

Что будем все друзьями.

О-о-и-я-и-ё, все друзьями…

Текст песни: Анастасия Шомпер, Ольга Сурова, Виктория Цыганкова, Татьяна Сахарова

Фото: Владимир Клименко, Владимир Цыганков, Владимир Романович, Вера Короткова